- Спи давай, - настойчиво
- А ты мне расскажи сказку, - не менее настойчиво..
- Какую еще сказку, блин? Мне завтра вставать чуть свет, - возмущенно, но с ноткой обреченности, потому что ясно - сказка будет.
- Мне страшную только... А то ты мне про Черный Плащ в прошлый раз какую-то чуму прогнал, - деловито.
Я чешу за ухом - лимит страшных сказок истек, когда ребенку было четыре года. Жена застукала как-то нас за рассказкой про Красный Гроб в Черной Комнате. Закончить ее дала, но потом, в спальне, округлила глаза: - Ты что, обалдел что ли? Ему же кошмары будут сниться.
- Нифига, - возражал я, - Спит, как убитый.
Марина посопротивлялась для порядку, но в наши мужские разговоры больше не вмешивалась.
- Ну и чем тебя пугать, сын?
- А помнишь, в прошлый раз ты мне рассказывал про Черного Волшебника, который мог ходить по чужим снам и красть у детей детство?
- И?
- А у него были дети?
- Не было. Иначе зачем бы ему шастать по чужим? Ладно, слушай тогда про Садовника.
- Ага, - мелкий повозился, устраиваясь поудобнее, взбивая из постели нечто вроде гнезда, из которого торчали только белобрысые вихры макушки.
- ... Давным-давно, в далекой стране жил Великий Садовник, который выращивал Мечты. Это были очень красивые Мечты, и стоили они баснословно дорого. Нет, не так - их невозможно было купить за деньги. А только за дорогое твоему сердцу чувство или воспоминание.
- А эти Мечты исполнялись?
- Конечно. Иначе зачем бы их нужно было покупать?
- Я бы купил Мечту с вертолетом, - сын задумчиво грыз большой палец, пришлось ему аккуратно шлепнуть по ладони.
- Зачем тебе вертолет-то?
- Я бы в школу на нем летал.
- Тебе еще год до школы.
- А он бы пока на крыше постоял.
Я вздохнул и продолжал:
- Одному маленькому мальчику очень хотелось летать в школу на вертолете, чтобы весь класс ему завидовал до посинения. Он отправился к Садовнику.
- Пешком? - любопытно спросил мелкий.
- Непременно пешком. Садовник требовал, чтобы к нему приходили по дороге из красного битого кирпича, по краям которой сидели страшные трехголовые псы и росла плотоядная крапива...
- Что такое плотоядная?
- Мальчиками питается...
- Аааа, - почти успокоенно, - А я ее ножницами срежу, я в дорогу ножницы возьму.
- Ну вот, этот мальчик шел целый год по этой дороге, чтобы получить свою Мечту. На руки, так сказать. И наконец-то он пришел к Садовнику и задал ему ритуальный вопрос.
- Какой? - очень любопытно.
- Великий Садовник, подари мне мою Мечту, - я сделал паузу, посмотрев в блестящие гляделки мелкого, в которых сна не было ни на грош.
- А надо сказать, что Садовник этот был довольно страшным малым - горбатым, одноруким, а вместо глаз у него были пронзительные красные фонари. И этими фонарями он светил прямо в душу, проверяя - насколько сильно просящий хочет получить свою Мечту.
- Я очень, очень хочу! - сын дрыгнул под одеялом ногой.
- Так вот, - продолжал я зловещим шепотом, - Великий Садовник навел фонари в душу маленького мальчика и сказал <Подарить не могу. А вот продать – запросто.  Получишь свою Мечту, если забудешь свой родной дом>. … И мальчик согласился.
Мелкий под одеялом затих и, кажется, даже не дышал.
- Мальчик получил свой вертолет и улетел в другой город. Он забыл своих папу и маму, а также бабушку,  кота Персика  и  маленьких сестричек-двойняшек. Но у него был свой новенький вертолет, на котором он летал в школу, а потом в институт и на работу. Мальчик  женился и завел  своих детей и  кота. А про свое прошлое больше не вспоминал. А в конце  его жизни… когда он стал совсем старенький… однажды ночью…, - я делаю стратегическую паузу.
Малой высовывает  нос из-под одеяла и сообщает: - Пап, мне уже страшно.
- Однажды ночью в спальню к  состарившемуся мальчику  приходит Садовник, - продолжаю я и понижаю голос. – Он приносит  мальчику память, которую тот у него когда-то выменял  на Мечту. Мальчик  вспоминает свое прошлое и умирает… В  момент, когда улетает  его душа, Садовник аккуратно срезает  ее ножницами и кладет  в свой  необъятный карман. Чтобы вырастить из нее Мечту для следующего счастливчика. Или  безумца, кому как виднее.
- Пап, я больше не  хочу вертолет. – сонно бормочет сын и поворачивается на другой бок.
- Спи, мой мальчик.
Я гашу  лампу-ночник, но  мелкий вздыхает: - Не надо выключать. И я ухожу, оставляя свет.